Одиссея "Варяга" - Страница 30

Однако он не имел достаточного опыта управления соединением кораблей, особенно настолько разнотипных, как собранный с бору по сосенке четвертый боевой отряд. Пропавший на "Асаме" Уриу, когда поспешно отбывал на нее для "переговоров", не оставил других указаний по ведению боя, кроме "отходить строем кильватера, постоянно держа противника под огнем". Это и пытались делать командиры японских кораблей, но каждый немного по-своему. В отсутствии указаний от головного крейсера, "Такачихо" пошел ему в кильватер, повернув последовательно, а "Нанива" выполнила поворот вдруг, чтобы принять строй пеленга.

Неопытный командир "Нийтаки", попав в положение буриданова осла, слишком долго колебался с принятием решения, и в итоге тоже был вынужден пойти в кильватер "Такачихо", чтобы сохранить хоть какое-то подобие строя. Но именно - подобие.

В результате этих шараханий нарушился кильватер, так удачно составленный японцами после снятия со стоянки. Через две минуты "Нанива", в результате несогласованного маневра, оказалась между японской боевой линией и отвернувшим "Варягом". Она не только блокировала линию огня "Такачихо" и "Акаси", но и, створившись с ними, представляла собой замечательную групповую цель. Руднев, вспомнив подобную ситуацию при Цусиме, пихнул локтем главарта и, не отрывая бинокля от глаз (сбылись детские мечты!), приказал, дословно цитируя адмирала Небогатова:

- Бить в кучу!

- Простите, Всеволод Федорович, куда бить?

- Ну что же вы за артиллерист-то такой, Сергей Валериянович! Ведь у вас есть минута, максимум две, пока японцы створились! Любой перелет по "Наниве" сейчас - это возможное попадание по "Акаси" или "Такачихо"! Они же все трое в эллипсе рассеивания! Максимальная скорострельность из всего, что можно, по "Наниве"! Пока мы не сменим курс - беглый огонь!!!

В следующие несколько минут японский огонь был скомкан поворотом и неудачным маневром "Нанивы". Строго говоря, нормально стрелять могла только она. И подтвердив высокую квалификацию наводчиков, она и добилась попадания в первую трубу "Варяга". В тот же отрезок времени "Варяг" ответил ей тремя попаданиями и добился одного, случайного, на перелете, в "Акаси".

Разрушение трубы, вернее, ее внешнего кожуха, к падению ее за борт не привело. трубы "Варяга" были, в отличие от оппонентов, двухслойными. Дыра с рваными краями уменьшила тягу котлов носовой кочегарки, но пока это не сказалось на ходе: все-таки почти полуторное резервирование... На "Варяге" стояло тридцать котлов, хотя для полного хода хватило бы пара от двадцати четырех, если топить с форсировкой. В бою это "излишество" себя вполне оправдало...

В "Наниву" попали два бронебойных снаряда: у орудий №2 и №4 кончились снаряды, взятые с "Корейца", после чего они перешли на стрельбу родным "варяжским" боезапасом. И один "корейский" фугас. Если фугас, разорвавшись под мостиком, "всего-навсего" окатил осколками носовое и первое бортовые орудия, чем приостановил их стрельбу на две минуты, пока не заменили расчеты, а первый из бронебоев, безвредно для окружающих прошив фальшборт и коечные сетки, улетел в воду, то вот второй "дубовый" снаряд "Варяга" натворил дел.

Главной защитой "Нанивы" был 76-миллиметровый скос броневой палубы, прикрывающий котлы, машины и другие "нежные" потроха крейсера. Увы, несмотря на солидную толщину брони, ее устаревшая структура (слой обычной незакаленной стали на слое железа) не смогла сдержать сорокакилограммовую болванку русского снаряда, несущуюся со скоростью в два Маха. А за ней раздолье для разрушения, самая желанная цель для противника - котельное отделение.

Увы, та самая дубовость снаряда, что обеспечила ему проникновение сквозь броню, теперь обернулась против русских. Взорвись он внутри котла или хотя бы внутри кочегарки, на кормовой группе котлов японского крейсера и, соответственно, на его способности поддерживать нормальный ход, можно было бы поставить жирный крест. Ремонт занял бы неделю, если не больше. Однако золотого попадания не вышло, снаряд просто прошил котел навылет, и ударившись о противоположенный скос бронепалубы, бессильно отрикошетил вниз.

Но и простой сквозной дырки в одном из шести жаротрубных котлов "Нанивы" хватило для того, чтобы организовать набор крупных и впечатляющих неприятностей. Котел в рабочем состоянии представлял собой набор труб с огнем от топки, проходивших через бак с перегретой водой, испарение которой он и обязан был обеспечить. Давление в котле в момент его пробития составляло порядка десяти атмосфер, и дикий свист вырывающегося на свободу пара заглушил вопли ошпаренной смены кочегаров. Оставаться в переполненной обжигающим паром кочегарке было невозможно, один из котлов был непоправимо и надолго выведен из строя, остальные два временно невозможно было топить, что привело к постепенному падению в них давления.

В сухом итоге - пара десятков человек из машинной команды выведены из строя (относительно невредимыми из находившихся в кочегарке остались двое, один кочегар, набиравший уголь, успел рыбкой нырнуть в угольную яму, второго ударной волной вынесло в соседнюю кочегарку). Скорость упала с и так невысоких семнадцати до совсем уж грустных четырнадцати узлов.

"Акаси" же относительно повезло - фугасный снаряд разорвался в командирском салоне. Энергия снаряда была бездарно растрачена на уничтожение портрета императора Японии и превращение кучи дорогой мебели в груду дешевых дров. Впрочем, дрова тоже пропали даром - пожара не получилось, зажигательное действие русских снарядов с пироксилином, в отличие от японских шимозных, было минимальным. К моменту второго попадания командир "Нанивы" разобрался в ситуации и, снизив ход до малого, стал пристраиваться в кильватер "Нийтаки", которая к тому моменту, пользуясь преимуществом в скорости, стала догонять "Такачихо".